Эпидемия коронавируса в Европе обнажила проблемы, существующие внутри ЕС. Сплоченность стран-членов ЕС не настолько высока на фоне серьезных глобальных вызовов. Более того, многие национальные правительства занялись решением своих политических и экономических проблем, пользуясь обстоятельствами эпидемии. Проблемы западных партнеров, их причины и способы решения показательны для Украины. Эпидемия показала кризис системы здравоохранения даже в развитых странах прогрессивной Европы, кризис страховой системы и последствия отказа от социального государства. Последнее примечательно особенно: вот к чему приводит экономия социальных расходов и минимизация государства в социальной сфере, на чем базируется большинство проведенных и проводимых в Украине реформ. В общем, это время опровержения многих мифов. О состоянии Евросоюза во время эпидемии коронавируса в интервью ГолосUA рассказывает доктор исторических наук, профессор Андрей Мартынов.
— Как эпидемия коронавируса повлияла на сплоченность и солидарность стран Евросоюза внутри этого объединения перед такими вызовами?
— Евросоюз вступил в эпоху коронавируса уже в состоянии кризиса. 31 января начался процесс выхода Великобритании, это спровоцировало бюджетные проблемы. В феврале так и не договорились по поводу бюджета на 2021-27 гг. Противоречия проявились уже тогда. Они проявляются в силу того, что непонятно, чем заменить 4 миллиарда евро в год, которые Великобритания вносила в бюджет ЕС. Хотя в Европейской комиссии есть специальная структура, которая отвечает за чрезвычайные ситуации. Главным образом речь идет о чрезвычайных ситуациях экологического типа – пандемия и заражение всякими вирусами. У них протоколы не отработаны. Соответственно, Европейская комиссия переложила всю ответственность на государства-члены Евросоюза.
Еще 16 марта было принято решение о закрытии внешних границ и внутренних границ. На сегодняшний день сложилась ситуация, когда четыре европейские свободы – свобода передвижения товаров, капиталов, рабочей силы и услуг – фактически не действуют. Формально страховые компании скажут, что это форс-мажорные ситуации, непреодолимая сила, которую невозможно учесть в любом договоре, в том числе договоре, который касается учреждения ЕС.
Если посмотреть на ментальный раздел, то увидим, что в северной Европе (Германии, Дании) принимаются достаточно эффективные меры по поводу карантина, самоизоляции и так далее. Италия, Испания, Португалия изначально отнеслись к этому легче, но теперь имеют более тяжелые последствия. Юг Европы был кризисным с точки зрения финансовых проблем в зоне евро. Ранее ввели такое понятие как PIGS (английская аббревиатура Португалии, Италии, Греции, Испании), то есть страны, которые не соблюдают условия членства в зоне евро. Судя по позиции, которую занял Макрон, Франция уже их тоже не соблюдает.
Первой жертвой коронавируса будет общеевропейская валюта, поскольку все нормы относительно дефицита государственного бюджета в странах-членах монетарного союза невозможно соблюсти, когда экономика ушла на карантин. Крупнейшие предприятия в Германии, тот же Фольксваген, БМВ, автомобильная отрасль легли первыми, а значительная часть экономики по цепочке промышленной кооперации завязана на машиностроение. Главным образом работает только сфера услуг, и работает она на национальные рынки и делает это с большими сложностями. Если мы почитаем немецкую деловую прессу, то она весьма обеспокоена, поскольку разделение труда в ЕС достаточно глубокое, и существуют опасения, что может быть дефицит критически важных товаров для той же фармацевтики, сельского хозяйства и так далее.
— А Украина и безвизовый режим с Евросоюзом? Для нашей страны этот опыт тоже показателен, хотя она не является членом Евросоюза?
— Если мы почитаем соглашение о безвизе, которое вступило в силу в июне 2017 года, то там предусмотрены форс-мажорные обстоятельства, которые прекращают действие этого соглашения даже на неопределенное время. Много было трудовых мигрантов, которые работали в той же Германии. Они перемещались из Польши в Германию, и там наблюдаются проблемы нехватки рабочей силы, поскольку многие гастарбайтеры уехали обратно в Польшу или еще дальше в Украину по месту постоянного обитания. Это создает проблемы с рынком труда даже в критически важных отраслях. Неслучайно тот же Китай направил в Италию медиков.
Еще более критическая ситуация у Люксембурга. Там фактически вся система здравоохранения завязана на приезжающих медиках из Франции, Германии. Они приезжают туда работать, а после рабочего дня едут домой. В силу того, что в этих странах своя чрезвычайная ситуация, то Люксембург, который получал наибольшие прибыли от европейской интеграции, теперь несет серьезные риски и убытки.
По Украине, скорее всего, до конца этого года вряд ли мы увидим возобновление в полном объеме безвизового режима в силу того, что ЕС только к лету, к середине июня начнет осмысливать ситуацию, в которой он оказался. Тут может быть два выхода в зависимости от эпидемиологической ситуации. Либо ускорить вопрос открытия Шенгенской зоны, либо продлить ее закрытие. Вирусологи придерживаются разных точек зрения. Оптимисты говорят, что ничего страшного и летом можно будет это все открывать. Пессимисты говорят, что возможно ситуация продлится до осени. До недавних пор Великобритания была наиболее оптимистична в этом плане, и все равно правительство Великобритании на этой неделе приняло решение ужесточить карантин. Великобритании не позавидуешь, но она сама первая начала процесс выхода из ЕС, хотя буквально до конца прошлой недели поезда под Ла-Маншем ездили.
— А в Швеции вообще не обеспокоены карантином… Это сказываются политические особенности этой страны?
— Это удивляет. Давайте посмотрим на три скандинавские страны – Данию, Швецию и Финляндию. Три члена Евросоюза. Финляндия перешла на режим карантина, нисколько не более либерально, чем Германия. Дания перешла на режим карантина даже раньше, чем Германия, и фактически закрыла страну. Швеция среди этих стран считается суперлиберальной, даже либеральнее Великобритании. Британско-шведский пример борьбы с коронавирусом выделялся на фоне остальной континентальной Европы. Но шведский пример выделяется даже на фоне Дании и Финляндии. Вероятно, коалиционные правительства в Дании и Финляндии более стабильны, чем коалиционное правительство в Швеции. В прошлом году там создали коалицию, запрягши туда вола и трепетную лань, то есть социал-демократов и шведских евроскептиков. Я подозреваю, что в Швеции идут внутриполитические игры – перекладывают ответственность за непопулярные решения в середине коалиционного правительства. А Дания и Финляндия это оперативно решили.
— Итальянская пресса пишет, что за десятилетие в Италии сократилось количество медиков, медперсонал постарел, а молодежи добавилось мало… Какие проблемы показала эпидемия в социальной сфере стран Евросоюза?
— Она показала эти проблемы не только в Италии. Если посмотреть на ту же Германию, то страховые компании в медицинской сфере без поддержки правительства обанкротятся. Аналогично в большинстве стран Евросоюза. Отложены все плановые операции, вся система медицины занята борьбой с пандемией. Учитывая, что та же Германия приглашала украинских медиков, начиная со среднего и младшего медперсонала, то есть санитарок и медсестер и даже врачей, то такой дефицит был во всех 27-ми странах ЕС, не считая Великобританию, да и там ситуация не лучше. Причем вне зависимости от того, действует партнерская государственно-частная система здравоохранения, как в Германии, Италии и большинстве стран ЕС, или нет. Страховые компании в сфере медицины не особо раскошеливались, а государство дефицитно относилось к финансированию системы здравоохранения. Соответственно, учиться на врача не очень было популярно. Это ниже среднего класса.
— Мы можем говорить, что гарантии, которые выдавались правительствами и компаниями для граждан, сейчас не в полной мере сработали?
— Конечно. Страховые компании всегда могут сослаться на форс-мажорные обстоятельства. Не думаю, что во многих страховых полисах был пункт о том, что на случай пандемии страховая компания должна раскошелиться и профинансировать лечение. Государство в силу того, что, например, в Германии, пытаются сохранить и страховую часть медицины, все-таки взяло на свой бюджет финансирование и карантинных мер, и мер по лечению заболевших коронавирусом. А в Италии все намного хуже, потому что дефицит госбюджета был серьезный, добавились политические проблемы, коалиция в Италии тоже хромает и больна. Кризис системы здравоохранения в Европе – это фактически зеркало кризиса социального государства. Те попытки 90-х – начала нулевых годов максимально минимизировать роль государства в социальной сфере привели к тому, что система здравоохранения оказалась не готова к пандемии. Причем не только у нас, но и в более благополучных странах Евросоюза.
— Вы отметили, что в Германии работали украинские медики… Именно по этой причине сглаживается дефицит этих кадров?
— Факт в том, что 1 марта этого года Германия открыла свой рынок труда для стран, которые не являются членами ЕС, в том числе и для Украины. «Гете-институт» в Украине планировал открыть курсы немецкого языка, в том числе для медиков, чтобы они впоследствии иммигрировали в Германию. Фактически со времени открытия рынка труда и до объявления карантинных мер прошло две недели. Мы не можем говорить, что там даже тысячи или десятки тысяч медиков добрались до Германии, но, наверное, часть таких людей была. Ранее они выезжали, но для среднего медицинского персонала не было проблем в Германии, там достаточно было показать навыки, а для того, чтобы врач получил квалификацию, то нужно было пройти ряд квалификационных экзаменов.
— Еще раньше рынок труда для украинских медиков открыла и Польша…
— Естественно. Польша открыла намного раньше. Часть украинцев, которые работают в польской системе здравоохранения, достаточно высока. Я подозреваю, что она выше, чем в Германии. Польша сделала это еще пять лет назад. Там велика часть украинского персонала, как среднего, так и врачей.
— В Европе чувствуются весьма обидные настроения к Соединенным Штатам Америки, которые не сильно помогают в борьбе с коронавирусом… Как в Евросоюзе может поменяться отношение к США?
— Европейцы подозревали Трампа в предательстве НАТО еще с 2017 года. Тогда он потребовал от европейцев самим заботиться о своей безопасности, увеличивать бюджетное финансирование военной сферы в крайнем случае до 3% валового продукта европейских стран-членов НАТО. Теперь понятно, что НАТО практически парализовано. Не потому, что оно ушло на карантин и Столтенберг как генсек НАТО обращается по Интернету к партнерам по альянсу, а потому, что НАТО оказалось не готово по большому счету к пандемии как варианту биологической войны. Китай показал свою готовность не только к пандемии, но и фактически к биологической войне, а НАТО показало, что оно к этому не готово. База Рамштайн в Германии на карантине, база американского средиземного флота в Неаполе фактически на карантине, американские военные базы на Сицилии на карантине. Если китайская армия показала, что у нее есть подразделения биологической защиты, которые очистили улицы Уханя от вируса и так далее, то солдаты НАТО не демонстрируют такой готовности, хотя имеют те же достаточно высокого качества костюмы противохимической защиты. Вопрос в том, что они не имеют достаточного количества средств дезинфекции для такого активного участия.
Фактически и НАТО, и Евросоюз в условиях пандемии показали не только неэффективность, но и отсутствие солидарности. Это свидетельствует о том, что разбор полетов предстоит очень серьезный после того, как карантин завершится. Этот разбор полетов поставит вопрос о целесообразности существования этих структур в нынешнем виде. Возможно, Евросоюз вообще откажется от тесных связей с США и займется созданием более эффективной военной системы в рамках ЕС, что предусмотрено было еще Маастрихтским договором в 1992 году.
— Теперь Европейский Союз может переучредиться по своей сути?
— Речь идет не столько о переучреждении, сколько о пересмотре приоритетности тех статей, которые сегодня действуют, того же Лиссабонского договора. Мы видим, что те же военные структуры в рамках ЕС предусмотрены, но недостаточно финансируются, они недостаточно самостоятельны от структур НАТО, и финансировать участие в двух структурах – ЕС и НАТО – не рационально. Этот кризис, возможно, ослабит НАТО еще больше, поскольку показал: одно дело виртуально бороться с агрессивной Россией, другое дело – реально бороться с коронавирусом. На этом фронте особых успехов мы не видим.
По материалам: Голос