В государственном бюджете на 2020 год на Национальную академию наук Украины было выделено всего 5 миллиардов гривен. Ничтожно малая сумма для финансирования такой огромной и важной структуры. Но грянули коронавирус, карантин и пандемия. Казалось бы, в этой ситуации отношение государства к науке в Украине должно было измениться. К сожалению, этого не произошло. Более того, во время апрельских перераспределений доходов и расходов бюджета у НАН Украины чуть было не забрали 300 миллионов гривен со статьи приоритетных научных исследований. Горько констатировать, но украинские ученые, скорее всего, мало удивились обстоятельствам карантина. Они работали неполную рабочую неделю и стабильно находились в отпусках за свой счет и до него. С надеждой в будущее ученым смотреть не приходится. Об этом в интервью ГолосUA рассказывает председатель профсоюза работников Национальной академии наук Украины Анатолий Широков.
– Анатолий, как карантин изменил график работы ученых? Как много людей вынуждены были уйти в отпуск за свой счет или, вообще, уволились?
– Если рассматривать эту ситуацию, связанную с коронавирусом и карантином, то в плане трудовых отношений она не отразилась почти никак. И отпуска без сохранения зарплаты, и режим неполного рабочего времени был у нас и остается без всякого карантина. Это связано с тем, что наука значительно недофинансирована в соответствии с требованиями закона о научной и научно-технической деятельности. Согласно закону, в этом году должно быть финансирование науки в объеме не менее 1,7 % от ВВП, а есть только 0,17 %. Не в 2, не в 3 раза меньше, а в 10 раз меньше. Отсюда все наши проблемы. На фонд заработной платы в режиме полной занятости у нас средств не хватало. Во время карантина происходили изменения в бюджет на 2020 год.
– Да, и я помню, что в проекте этих изменений хотели снять с Академии наук 300 миллионов гривен, предусмотренные на приоритетные направления исследований… Но этого не произошло…
– Хотели снять с программы приоритетных направлений исследований. Приоритетные направления! Здесь стоит отдать должное новому министру финансов Марченко. Несколько лет тому назад эта программа была основана при его непосредственном участии, когда министром финансов был Данилюк, а его заместителем – Марченко. Тогда Марченко с пониманием отнесся к необходимости такой программы. Теперь став министром накануне окончательного голосования в Верховной Раде, все-таки он с пониманием отнесся к этой ситуации. И слава Богу!
– И бюджет Национальной академии наук не сократили…
– Не сократили. Но он, подчеркиваю еще раз, явно недостаточен.
– Как изменилось отношение власти к науке и НАН Украины?
– Ситуация интересная. Неоднократно Президент, да и премьер-министр отмечали, что Национальная академия наук и в частности один из наших институтов – Институт молекулярной биологии и генетики – может разрабатывать современные действенные тест-системы для определения коронавируса. Этот институт может изготовлять определенное количество этих тест-систем. Конечно, может! Но где финансирование? Хотя бы отдельно взятого института. Где госзаказ? Пресса раскручивала этот вопрос, что эти тест-системы заказывали у частных фирм. А где же государственное научное учреждение? Тем боле, что эти системы были не менее качественными, чем зарубежные или те, которые разрабатывали какие-то частные фирмы или учреждения. Ничего не произошло. Академия может быть непосредственной продуктивной силой, и кроме фундаментальных исследований она может выполнять и те задачи, которые ставит перед нами жизнь – в энергетике, транспорте, экологии, в той же медицине и многих других. Эффект от того, что государство повернулось бы лицом к отечественной науке, к ее разработкам и наработкам и достижениям, не помешал бы. Но для этого же нужно иметь соответствующее финансирование.
– То есть не было ни государственной процедуры, ни финансирования?
– Нет. Делайте, ребята, за свои собственные деньги. Хотя бы финансирование было бы вдвое больше у Академии наук и науки в целом, был бы совсем другой разговор. Я уже не говорю про оборону, что институты Академии могут чрезвычайно много сделать для укрепления обороноспособности, для современных наработок для нашей армии и Вооруженных Сил. Ничего нет.
– В Национальной академии наук находят объяснения этому явлению, когда нужны тест-системы, да и не только они, а к Национальной академии наук центральные органы власти, в частности, Офис Президента, не горит желанием обращаться… Можно ли найти какое-то этому объяснение?
– Здесь могут быть разные мнения. Это касается как Офиса Президента, так и прежде всего Кабинета министров. Мы живем в парламентско-президентской республике, и много в чем это не прерогатива Президента, а тем более его Офиса. Ведь что такое Офис Президента? Это вспомогательная структура для деятельности Президента. Поэтому это задача правительства, Кабинета министров. Верховная Рада принимает законы, в том числе базовый закон о научной и научно-технической деятельности, Кабинет министров должен выполнять этот закон и ставить перед академией и наукой задачи и соответственно их финансировать, если это действительно госзаказ. Поскольку у нас уникальная ситуация, когда Президент, и правящее большинство, и правительство – это одна и та же политическая сила, то роль и задача Президента чрезвычайно важны. Но на словах, подчеркиваю, есть понимание роли и значения науки, а дальше этих слов дело, к сожалению, не идет.
– А правительство обращалось с какими-то заказами по сложившейся ситуации?
– Насколько я знаю, каких-то конкретных обращений в Национальную академию наук, к сожалению, не было. Но если они были или проводились разговоры, дальше дело никак не двигалось. У Кабинета министров для этого есть резервный фонд, есть возможность внести изменения в бюджет. Так хотя бы под этот конкретный случай, связанный с карантином и с этой пандемией, сказали бы, что нужно Национальной академии в лице такого-то института, который будет разрабатывать и может произвести столько тысяч в неделю, мы даем такие-то средства. Кто бы из парламентариев отказался поддержать такое предложение? Это хорошо, что с Академии не срезали бюджет, который был, но ничего и не добавили под решение конкретной ситуации, которая возникла в связи с пандемией.
– Да, тем более на НАН Украины предусмотрено около 5 миллиардов гривен на 2020 год… Довольно мало, как для такой структуры… А что позволило сохранить эти 300 миллионов, которые хотели забрать с приоритетных исследований?
– Где там можно было еще кроить? В бюджете можно взять миллиарды, не только 300 миллионов. Зачем залезать туда, где и так ничего нет? Мы же обращались везде, куда можно, писали премьер-министру, и комитету Верховной Рады по вопросам бюджета, и в Верховную Раду, и в Министерство финансов. Но еще раз говорю можно поблагодарить нового министра финансов Сергея Марченко, что он не дал порезать то, к чему он в свое время приложил руку, и у нас появилась такая программа – приоритетные направления научных исследований. Мало, там всего 300 с чем-то миллионов по этой программе, а нужно иметь хотя бы пару миллиардов, чтобы наука начала оживать и приносить конкретные результаты. Это удивительно, что наука в Украине еще держится на энтузиазме людей и на ветеранах, которые пока что работают в Академии и помнят значительно лучшие времена, и на молодежи, которая идет в аспирантура, защищается, но надолго ли хватит у нее сил и оптимизма, видя, что, к сожалению, наука не является затребованным и приоритетным направлением развития нашего государства, как это происходит в передовых современных странах, где наука является одним из приоритетов. От нее зависит и конкурентоспособность, и мобильность экономики, и технологические преобразования на технологической основе. Это будущее.
– Что изменилось в плане оплаты труда ученых?
– К сожалению, ничего. Мы смотрим на это с одной стороны с пониманием. Насколько тяжелая и необходимая работа медиков и тем более людей, которые занимаются борьбой с коронавирусом. Мы с понимаем относимся к тому, что труд учителя, преподавателя должны цениться и уважаться. Но, наверное, не меньше оснований надеяться, что и ученый, а это человек, который по своей квалификационной подготовке, – кандидат или доктор наук, наверное, заслуживает, если не на большую, но чуть большую зарплату для научного сотрудника, кандидата, доктора наук, чем у учителя или медика, по крайней мере, не меньшей. Речь идет о том, что правительство, прошлое и нынешнее, мало что делают, но хотя бы на словах твердят о поднятии престижа, оплаты труда в медицине и образовании. А где же наука? Правда, видим, что у людей, которые работают в этих отраслях – медицине и образовании – конкретных сдвигов тоже нет, кроме разного рода обещаний.
– Я помню, что когда пришло предыдущее правительство, то начало говорить о необходимости приватизации, в том числе некоторых объектов Национальной академии наук, о чем туда направлялись письма… А как сейчас с этим процессом?
– Немного вроде бы остановилось. Этим занимался Милованов и Минэкономики. Мы общались. Национальная академия с пониманием отнеслась к этому вопросу и с полной ответственностью. То, что действительно не является важным для Академии, ее развития, исследований, что можно было, некоторые объекты Академия соглашалась отдать, но значительную часть, из того, что присылалось от Минэкономики, Академия сказала, что мы не считаем возможным и целесообразным передать в Фонд госимущества и выставить на приватизацию этих объектов. После назначения нового правительства эта ситуация заглохла.
– Пандемия, экономический кризис… Казалось бы, наука должна была подключаться к этому, изучать вирус, искать вакцины и лечение от него, тем более такая наука, как украинская, которая имеет значительную школу предыдущих периодов, но почему-то этого оживления не наблюдается… Как вы думаете почему?
– Здесь, наверное, есть какие-то меркантильные и коррупционные мотивы. Давать средства на поддержку отечественной науки – это один момент. Совсем другой – закупать что-то где-то там без всякого рода тендеров и процедур, несмотря на систему «Прозорро». Всякую систему научились обходить. Возможно, западные фирмы и корпорации как-то стимулируют наших ответственных товарищей, которые отвечают за эти закупки. В прессе много появляется сообщений об этом.
– Или более могущественные корпорации блокируют проведение разработок в Украине?
– Они имеют возможность стимулировать нашу власть идти этим путем. Я думаю, что западным конкурентам не нужна сильная Украина, в том числе сильная экономика, сильная наука, прикладная наука, которая может стать серьезным конкурентом западным товаропроизводителям тех или иных продуктов. Это понятно. В жестоком современном мире конкурентов не любят. Их или сводят на нет, или пытаются даже повлиять на них путем соответствующих инвестиций в украинскую сферу, чтобы она была не конкурентом, а для того, чтобы ее просто уничтожить, потихоньку свести на нет все возможности.
– Чего ожидаете в будущем? Как ситуация с пандемией может изменить отношение к украинской науке? Не будет ли так, что в условиях экономического кризиса на следующий год еще больше сократят расходы на Национальную академию наук?
– Вы в некоторой степени оптимист, потому что я предвижу еще одну волну урезания бюджетных расходов до конца года. Это мы можем судить по цифрам, которые показывают, как работает экономика Украины, какие поступления в бюджет за первый квартал и соответственно второй. Огромные недополучения средств. Это падение украинской экономики и бюджета началось до коронавируса и карантина и продолжается полным ходом и сейчас. Еще до конца года, возможно, будет новая волна эпидемии. Возможно, и следующая волна наступления на бюджет в плане проведения секвестра. А что касается 2021 года, то закон существует сам по себе, а реалии относительно финансирования науки совсем другие. Для этого же надо иметь во главе государства, правительства и парламента тех людей, которые прекрасно бы осознавали роль и назначение науки для всего, начиная от национальной безопасности Украины, экологии, промышленности и так далее до создания в Украине современного мощного государства. Без науки этого сделать невозможно. А кто приходит без понимания этого? Временщики, как их еще можно назвать? Но имеем то, что имеем. Очевидно, виноваты в этом и сами.
По материалам: Голос
