Прогнозируем масштабы будущего экономического кризиса
Аналитика
13.03.2020 19:14
Укринформ
Сокращения работников уже начались, на очереди — сокращение потребления и деловой активности. Как будем предотвращать
Экономическая ситуация в Украине ухудшилась еще до так называемого “черного понедельника” 9 марта: ВВП в январе сократился на 0,5%, с начала года почти все виды экономической деятельности (кроме строительства и внутренней торговли) демонстрировали сокращение производства. Еще с 2019 года растут цифры увольнения работников, сообщили в Госслужбе занятости. Во втором полугодии 2019-го работодатели также сообщили о прогнозируемом массовом высвобождении 126 тыс. работников, что на треть больше, чем во втором полугодии 2018 года. А уже в течение января-февраля 2019-го они же предупредили о высвобождении 67 тыс. работников, что в 2,6 раза (или на 42 тыс. человек) больше, чем в январе-феврале прошлого года.
Вывод малоприятный: негативная тенденция сохраняется. А что будет, когда на внутренние проблемы Украины наложатся еще и последствия пандемии коронавируса?
Проблемы начались не вчера, но решать их надо сейчас
Пенсионный фонд уже подсчитал, что в январе 2020 года по сравнению с соответствующим месяцем 2019-го, число застрахованных лиц, которые платят Единый социальный взнос (ЕСВ), сократилось на 178 тыс. (до 10,3 млн. лиц). Поступления в фонды, гарантирующие нам выплаты в связи с потерей трудоспособности или работы, выходом на пенсию, понемногу тают. Уже в прошлом году тенденция была понятна, говорит Дмитрий Олийнык, председатель Совета Федерации работодателей Украины (ФРУ). “Мы предупреждали правительство, что структура экономики не меняется к лучшему, промышленность падает, и это повлияет на занятость, – сообщает он. – По результатам года мы потеряли 300 тыс. рабочих мест”. Далее на эту чисто украинскую проблему накладывается турбулентность, в которую попала мировая экономика, а еще – пандемия.
Целые страны готовятся, по словам Олийныка, к проблемам, связанным с перемещением товаров и людей через границы, сокращением инвестиций, падением производства, продаж и рабочих мест. А это значит – меньше денег в карманах, сокращение потребления. “Наши партнеры, у которых бизнес в Украине, готовят планы, как удержаться на плаву в этот шторм. В том числе, речь идет и об оптимизации штатов, – рассказывает Дмитрий Олейник. – Будем реалистами: нас ожидают не лучшие времена”.
Последние несколько кварталов подряд видим очень низкие темпы роста промышленности, говорит и председатель правления Института экономических исследований и политических консультаций, доктор экономических наук Игорь Бураковский. “Если эти темпы вообще есть. Прежде всего – из-за нестабильности цен на основные украинские экспортные товары, – объясняет он. – Но это то, с чем традиционно живем и будем жить – даже после коронавируса”.
Украинская экономика, по словам Бураковского, в отличие от экономик стран соцлагеря, меняла свою структуру слишком неспешно. “В Польше и странах Балтии, где прошли шоковые терапии, наши нынешние проблемы давно забыты”, – говорит экономист. А в Украине, сейчас на рынке труда сложилась странная ситуация: сокращение и необходимость создания новых рабочих мест как приоритет в госполитике с одной стороны, а с другой – жалобы работодателей, что трудно найти людей адекватной квалификации и трудовой культуры. “Развязать этот узел нельзя ограниченными мерами. Он упирается и в бизнес-климат, и в долгожданный трудовой кодекс, который должен урегулировать наконец отношения между работодателем и работником, – говорит Бураковский. – Но проблема возникла не три месяца назад, она всегда существовала латентно”.
За последние годы резко изменился характер трудовой миграции
В ФРУ пока что ожидают новую проблему, которая может возникнуть вскоре. Стадионы, кинотеатры, рестораны, гостиницы в странах ЕС уже фактически пусты, обращает внимание Дмитрий Олийнык, целые сферы “легли”. “Та часть украинцев, которая была задействована в них, потеряет работу и средства к существованию, а тогда вернется в Украину”, – считает он.
В 2008-м массового наплыва гастарбайтеров не произошло, хотя его и связанных с дополнительными безработными проблем тоже боялись, напоминает Бураковский. А сегодня ситуация совершенно другая: очень изменился характер трудовой миграции. Еще лет 10-15 назад за границу ехали представители семей, чтобы заработать на оставшихся, а в последние годы мигрирует все больше молодых семей, чтобы там зацепиться и остаться. “И эти люди любой ценой будут искать возможности пересидеть тяжелые времена именно там”, – уверен Бураковский. Даже украинские нелегалы, количество которых точно неизвестно, не вернутся – наши соседи либерализовали трудовое законодательство, и большинство из них уже, вероятно, трудоустроены официально. “Не уверен, что завтра на границе будет стоять вереница мигрантов. Скорее уж будут мигрировать в пределах ЕС”, – говорит он.
Каким будет «вклад» коронавируса в наши беды
В Украине складывается уникальная экономическая ситуация, считает Игорь Бураковский: к перечисленным обстоятельствах добавляется война на Востоке. И чем масштабнее будут карантинные меры, тем хуже обстоят дела у отдельных секторов экономики. По словам экспертов, прежде всего пострадают те, кто связан с массовым присутствием людей, как и в Европе – ресторанный бизнес, развлечения, туризм, перевозки. “Если украинцы будут придерживаться правил карантина, а не традиционно наплюют на них, эти сектора просядут, – говорит Бураковский. – Хотя даже сейчас есть желающие посетить Италию – ведь туры и билеты подешевели”.
На площади Сан-Марко в Венеции непривычно пусто без туристов
Трехнедельный карантин означает снижение деловой активности, говорит Дмитрий Боярчук, исполнительный директор Центра социально-экономических исследований CASE Украина. Встречи, заключение сделок – это все создание добавленной стоимости, ВВП, и хорошо, чтобы хоть до ограничения работы торговых заведений не дошло. “Основная добавленная стоимость создается у нас экспортом (зерновые, металлы), и это не должно слишком пострадать от пандемии, но и роста ждать не надо”, – говорит он. Имеем дело с непредсказуемым явлением, и как минимум оно ударит по потреблению. Ограничивается передвижение – не только путешествия-перелеты, а даже поездки на работу, в школу-садики, а следовательно, уменьшится спрос на топливо. Растут потери экспортной выручки – гривня подвергнется еще большему давлению, прогнозирует эксперт. Добавьте еще потери, связанные с карантином в дошкольных и учебных заведениях – немало работающих родителей будут вынуждены ухаживать за детьми дома. “Работодатель не может платить им просто так. А еще – выплаты по больничным, по уходу за детьми. Чем больше больных, тем больше нагрузка. Кто за это будет платить?”. Больше всего пострадает, по словам экономиста, малый и средний бизнес, для которого приостановка деятельности или уход с рынка – уже коллапс. “Если будет полномасштабная пандемия, мы понесем существенные экономические потери, и государству надо думать о планах А, В и С”, – говорит Бураковский.
Потери связаны и с карантином в дошкольных и учебных заведениях
“Инвесторы не будут начинать новые проекты, на развитие и рост не стоит рассчитывать, – говорит Дмитрий Боярчук. – Вдобавок спрос на услуги и товары снизится, а следовательно, это не лучшее время для поисков работы”. По словам Боярчука, влияние пандемии на мировую экономику ожидается как минимум до второго квартала года, как дальше – жизнь покажет, зависит от масштабов проблемы. Оценить ущерб, даже материальный, пока сложно. “Тем более трудно сейчас оценить эффект от более длительного карантина. Например, как это скажется на знаниях, уровне подготовки украинских учеников”, – говорит эксперт.
Чтобы минимизировать влияние пандемии на экономику, правительству надо хотя бы брать пример с других стран, считает Дмитрий Олийнык. Создать фонд для оказания госпомощи секторам экономики, которые оказались в наибольшей опасности, а также – для поддержки предпринимателей. Продумать систему освобождения от ЕСВ, ввести другие фискальные льготы. “Общаться с работодателями и профсоюзами, чтобы вместе придумать, как сохранить рабочие места и не потерять рынки, понимая, что будут карантины и обсервации, – делится мыслями он. – Учитывая прежние признаки, нынешний кризис может превзойти по своим влиянием кризиса 1998, 2008, 2014 годов”.
Татьяна Негода, Киев
По материалам: Укринформ
